смертная казнь как юридическая и нравственная проблема

Проблема изучения такой исключительной меры наказания, как смертная казнь, является достаточно многогранной. Рассматривают данную проблему не только правоведы, но и философы, социологи, политологи. Как правило, ее рассматривают в политико-правовом и культурно-психологическом контексте. Мы, в большей степени, заострим свое внимание на нравственно-мировоззренческом аспекте смертной казни. Так как, по нашему мнению, именно с данной позиции наиболее полно можно прояснить проблему допустимости и необходимости применения, а также позицию отказа от применения смертной казни, как меры государственного принуждения.

В статье 43 УК РФ закреплены цели применения наказания, а именно: 1) восстановление социальной справедливости; 2) исправление осужденного; 3) предупреждение совершения новых преступлений. Именно этими целями призвано руководствоваться правоприменителю при назначении такой исключительной меры наказания как смертная казнь. Однако представляется ли возможным именно посредством лишения человека жизни, достигнуть поставленных законодателем целей.

Рассмотрим первый принцип: слово «справедливость» произошло от слова «право» (правый, правда). Справедливость формально является одной из основных идеей права и выражает его сущность. Назначением справедливости традиционно принято считать поддержание и воспроизведение равновесия или равной меры. Идея взаимосвязи содеянного и расплаты, также находит воплощение в данном принципе. Однако следует отметить, что не всегда посредством применения наказания, удается «воспроизвести равновесие» и «установить взаимосвязь содеянного и расплаты». При применении смертной казни, данное является еще более сомнительным конечным результатом.

Русскому религиозному мыслителю, Владимиру Сергеевичу Соловьеву, так представлялся принцип воздаяния равным за равное: «Преступление есть нарушение права; право должно быть восстановлено; наказание, т.е. равномерное нарушение права в лице преступника, совершаемое в силу определенного закона публичною властью, покрывает первое нарушение, и таким образом восстановляется нарушенное право»[1]. Если применять данное представление, то следует разобраться: а реально ли восстановить нарушенное право, и, если реально, то каким образом. Данное высказывание рассмотрим на примере статьи доктора философских наук А.Л. Анисина «Смерть по закону (аналитика основоположений)», в которой указывается: «Достаточно задаться вопросом – какую справедливость должно восстановить наказание, какое их бесчисленных последствий поступка оно призвано уравновесить? Так, скажем, любой убитый человек есть ведь не только просто человек, но и обязательно чей-то сын, и, следовательно, его родители, если они живы, потеряли ребенка, убитый может быть также и чьим-то братом, отцом, другом. Кого же по справедливости нужно убить? – Убийцу ли, или его сына, а, может быть, отца или брата или друга, чтобы он почувствовал горечь утраты близких людей, а не только страх собственной смерти?! Для восстановления подлинной справедливости необходимо будет учесть все эти последствия и последовательно поубивать всех родных, друзей и близких убийцы, а уж напоследок (дав хотя бы некоторое время ему помучиться), конечно, и самого убийцу»[2]. Вне сомнений - такой критерий как «справедливость» не может служить основанием при назначении мер уголовно-правового характера. В отношении какого бы то ни было состава преступления невозможно определить такое наказание, которое бы хоть сколько-нибудь соответствовало последствиям, наступившим от преступного деяния, и тем более, способствовало бы их восстановлению. Будь то штраф, лишение свободы или иная мера уголовной ответственности. Применение и воплощение данного принципа возможно в отраслях именно частного права, в отраслях же публичного права применение его следует признать невозможным. Так как никто не станет утверждать, что казнь убийцы воскрешает убитого, так и наказание в виде смертной казни не восстанавливает нарушенного права. В случае использования принципа справедливости в отрасли уголовного права, требования справедливости в любом случае трансформируются в своего рода месть, приведенную в некоторые социальные рамки. От издержек применения такого принципа, следовательно, могут пострадать невинные люди. Да и виновному в таком случае может «с лихвой» воздаться. Данное подтверждает невозможность применения принципа справедливости при назначении такой меры уголовного наказания, как смертная казнь, и невозможность оправдания его с нравственной точки зрения.

Вторая цель выражается в виде принципа «исправления осужденного». Этот принцип подразумевает в качестве своей цели возможное возвращение исправившегося человека в общество. Именно этот принцип выступает в качестве основания возражений против применения смертной казни, провозглашая право каждого преступника на жизнь и возможное исправление. Человеческое достоинство должно уважаться в каждом лице – как терпящий от преступника имеет право на защиту и безопасность, так и преступник имеет право на вразумление и исправление[3].  Говоря о смертной казни, мы говорим о лицах, которые совершили тяжкие преступления, посягающие на жизнь. Альтернативой смертной казни (согласно ч. 3 ст. 59 УК РФ) для них может являться только пожизненное лишение свободы, либо лишение свободы на срок двадцать пять лет. Рассматривая возможность перевоспитания преступника, мы будем основываться на следующих данных: «Каждое второе (55,2%) расследованное преступление совершено лицами, ранее совершавшими преступления»[4].

Немного ранее: «В течение последних восьми лет происходит устойчивое изменение соотношения первичной и повторной преступности в сторону увеличения удельного веса второй. Данная тенденция наблюдается как в структуре оконченных расследованием преступлений, так и в структуре выявленных лиц, совершивших преступления. Доля преступлений, совершенных лицами, ранее совершавшими преступления, в структуре преступности увеличилась с 29,8% в 2006 году до 49,6% в 2013. Доля лиц, ранее совершавших преступления, в структуре выявленных лиц, совершивших преступления, увеличилась с 24,4% в 2003 году до 47,7% в 2013. Отсюда следует, что на протяжении последних пяти лет (2009–2013 гг.) доля рецидивной преступности в структуре преступности составляет около половины и значительно превышает традиционные 25–30%»[5].

Ссылаясь на данные статистики с внутренней    необходимостью и закономерностью можно сделать вывод: значительное количество преступлений (из числа выявленных) совершается лицами, уже отбывавшими наказание ранее, то есть получившими возможность исправиться. Таким образом, в большинстве случаев, лишение свободы не приводит к исправлению лиц его отбывших. Хотя, как мера пресечения, - такая санкция абсолютно необходима и оправдана.

Совершенно ясно, что смертная казнь никоим образом не может поспособствовать исправлению преступника с целью возвращения его в общество. Указанный принцип абсолютно абсурден при назначении смертной казни. Но, говоря о пожизненном заключении, следует признать, что и оно, как и смертная казнь, по своему смыслу не направлено на то, чтобы вернуть человека в общество после исправления.

Следующей и последней, формально закрепленной целью уголовного закона, выступает принцип предупреждения и пресечение совершения новых преступлений. Применительно к проблеме смертной казни, данный принцип можно рассматривать как средство устрашения. Но, при такой его трактовке, он легко подвергается и опровергается конструктивной критикой. Ни какими видами и способами наказания, будь то штраф, лишение свободы или даже смертная казнь, - невозможно полностью побороть преступность – мысль очевидная и доказанная. Конечно, смертная казнь, приводимая в исполнение в цивилизованных рамках и применяемая как исключительная мера наказания, в незначительной мере предупреждает совершение преступлений, однако, она не обладает значительной общей превенцией. Основываясь на исследовании, проведенном Организацией Объединённых Наций в 1988 году, и, дополненном в 2002 году, в рамках которого оценивалась связь между смертной казнью и количеством убийств, исследователи пришли к выводу, что было бы неверным принять гипотезу о том, что смертная казнь влияет на снижение числа убийств в существенно большей мере, чем угроза и применение менее сурового, на первый взгляд, наказания – пожизненного заключения[6].

Исходя из этого, можно сделать вывод: Смертная казнь с точки зрения внушения страха – не может рассматриваться как целесообразная мера наказания[7]. Наказание не может и не должно являться средством устрашения. Таким средством может выступать как принцип неотвратимости наказания, так и возможность пожизненно лишиться свободы, которые значительно большей степени предупреждают преступность. Итак, смертная казнь, приводимая в исполнение в цивилизованных рамках, и применяемая как исключительная мера наказания, в качестве орудия общей превенции следует признать неэффективной. Под цивилизованными рамками следует понимать отсутствие публичных, квалифицированных и повсеместно применяемых казней. Последние, следует признать, способны оказывать значительное воздействие на общественное правосознание. Наказание, как устрашающее возмездие, типичный вид которого есть смертная казнь, не может быть оправдано с нравственной точки зрения, поскольку оно отрицает в преступнике человека, лишает его присущего всякому лицу права на существование и нравственное возрождение[8]. Действительно, смертная казнь лишает преступника его, так сказать, конституционного права на жизнь. Именно ею решается вопрос о невозможности исправления данного человека, и, именно, посредством ее применения, выносится вердикт: что в жизни данного человека смысла более нет, исправить его невозможно, и обществу он крайне вреден и опасен. Чего нельзя сказать о нравственном преображении. «Разве не является смыслом и сверхзадачей наказания (не всегда, конечно, достижимой сверхзадачей) покаяние преступника, его духовно-нравственное преображение?»[9]. Смертная казнь может являться основанием духовно-нравственного преображения. И это единственное, что может свидетельствовать о необходимости смертной казни, её обоснованности и целесообразности.

Противопоставить данному суждению можно христианско-религиозный подход, согласно которому, применение смертной казни признано считать недопустимым, даже если оно, на первый взгляд, кажется необходимым. Ведь такая необходимость легко устраняется применением санкции в виде пожизненного лишения свободы. Которое как раз таки и способствует нравственному возрождению, исправлению человека, его покаянию. Существенный довод против применения смертной казни. Однако в таком подходе существует оговорка: смертная казнь признана недопустимой исключительно в мирное время. «…приговор трибунала в условиях военного времени, безусловно, должен быть отнесен к “военному убийству”: в этом случае, действительно, может не существовать иных способов пресечь зло предательства и дезертирства, обеспечить дисциплину и исполнение приказов»[10]. Действительно, наличие военного трибунала следует признать явлением необходимым и оправданным. Но, сама война добром не является и его не несет. Хотя, тот факт, что защита отчизны является святым долгом каждого, ибо существуют духовные и моральные ценности, которые стоит и следует защищать «с мечом в руках», на наш взгляд, является бесспорным.

Не менее весомым, на наш взгляд, в рамках того же христианско-религиозного подхода, является довод: «…единственная польза, которая смертью не уничтожается, состоит в покаянии, открывающем врата вечной жизни»[11]. На наш взгляд, такое мнение более чем оправдано. У всех в этом мире одно предназначение – раскрыться перед Богом, сохранить и преумножить свои человеческие дарования. Ожидание смерти, причем смерти неминуемой, ставит человека перед необходимостью переосмыслить жизнь. Произойдет ли такое преображение, – никогда сказать невозможно, это дело свободной воли человека. Но смертная казнь дает максимально возможный стимул к такому переосмыслению. Коренное преображение человека при ожидании смертной казни совершается не так уж и редко, как свидетельствуют очевидцы: достаточно часто «к смертной казни мы приговариваем одного человека, а расстреливаем уже совершенно другого»[12]. Преображение совершается столько глубокое, что, если бы можно было вернуть этого человека в общество, он уже никогда не совершил бы ничего подобного тому, что совершал ранее. Однако эта действенность смертной казни как стимула к покаянию имеет своим необходимым условием реальное ее применение. Общество в этом случае гарантировано лишается возможности получить обратно своего члена в «исправленном» состоянии. Зато преступник получает шанс войти в вечность не тем зверем, которого он из себя сделал, а человеком преобразившимся и покаявшимся, войти во врата жизни вечной. Вот в этом случае реализуется как раз предельная сверхзадача наказания.
Смертная казнь по приговору, несомненно, должна быть признана событием, даже более страшным, чем преступное убийство, ведь у жертвы до последнего момента может оставаться надежда на спасение, тогда как у приговоренного к смертной казни, которому уже отказано в помиловании, такая надежда отсутствует. Однако смертная казнь, на наш взгляд, необходима потому, что, применяя ее, мы сможем предотвратить зло большее, чем сама казнь. Безнравственным является именно: 1) равнодушное отношение к преступлению, 2) сам факт претерпевания зла преступного, 3) отказ от применения зла меньшего, чем зло преступное. В таком случае смертная казнь будет являться общественным благом.

Кистяковский А.Ф., говоря о смертной казни, полагал, что «приверженцы смертной казни защищают ее не в принципе, а ради временной ее необходимости и полезности, ради того, что общество еще не доросло до ее отмены»[13]. По мнению автора, оправданной смертная казнь являлась в обществе первобытном, так как на данном периоде уголовное право и право войны сливаются, поэтому на тот период такой вид наказания является неизбежным явлением. Далее, на этапе зарождения общества, количество смертных казней значительно снижается, однако потребность в них все же остается. Таким образом, по мере развития общества, необходимость в смертной казни должна сойти на нет. Такой ход событий, по мнению автора, является несомненным. Таким образом, автор приходит к выводу, что в развитом, нравственно здоровом обществе нет необходимости в существовании такой меры наказания как смертная казни, а в тех государствах, где такой вид наказания еще существует, остается она, по-видимому, как дань традициям. Мы же в свою очередь, говоря о необходимости смертной казни, и возможности ее реального применения придерживаемся мнения, что в нравственно развитом обществе такая исключительная мера наказания как смертная казнь, является не только допустимой, но и необходимой.

Большинство преступлений, будучи, конечно, злом, выходя за рамки нравственного и уголовного закона, не выходят, тем не менее, за рамки человеческой природы. Однако человек способен и на такие деяния, которые ставят его вообще за грань человечности, которые мы называем бесчеловечным «озверением» и «осатанелостью». Если на эти «запредельные» деяния мы будем реагировать как на «обычные» преступления, которые находятся в порядке человеческой жизни, то мы предадим саму идею человечности. Чтобы нам сохранять человеческое нравственное достоинство, на «запредельные» преступления и реагировать нужно «запредельным» образом. На большинство преступлений нужно реагировать «без гнева и пристрастья», но, если гнев не поднимается в человеке в ответ на запредельное бесчеловечное зверство и осатанелость, но этот человек нравственно нездоров. Несомненно, что «в обществе законопослушных людей с высоким правосознанием, – кому бы мешало то, что смертная казнь предусмотрена законом за те преступления, которые никто не совершает?»[14]. Напротив, ее отсутствие выражает «признак нездорового духовного состояния общества и фактор усугубления этого нездоровья»[15].

Таким образом, подводя итог, можно сделать следующие выводы:
Рассмотрев закрепленные в статье 43 УК РФ цели наказания, а также возможность достижения данных целей путем применения такого вида уголовного наказания как смертная казнь, мы пришли к выводу, что:

1. Справедливость не может являться целью и объективным критерием при назначении данного вида наказания, это обусловлено тем, что: в отношении какого бы то ни было преступления невозможно установить соразмерное наказание, покрывающее последствия и восстанавливающее нарушенное право; применение принципа справедливости следует признать губительным как для общества, так и для самого преступника, так как, по сути, данный принцип является приведенной в некоторые социальные рамки местью, то есть воздаянием злом за зло, что обуславливает его субъективную направленность и недопустимость применения при назначении наказания.

2. Цель исправления осужденного при назначении смертной казни является абсолютно абсурдной. Так же, рассмотрев альтернативный смертной казни вид наказания – пожизненное заключение, мы пришли к выводу, что такой вид наказания не является основанием исправления осужденного, кроме того пожизненное лишение свободы еще более его озлобляет, тем самым исключая и без того сомнительные гарантии его покаяния.

3. Рассмотрев последнюю цель наказания, которой выступает принцип предупреждения совершения новых преступлений мы пришли к выводу, что смертная казнь, приводимая в исполнение в цивилизованных рамках и используемая в исключительных случаях, является неэффективным средством общей превенции. Однако квалифицированную и повсеместно применяемую смертную казнь все же следует признать эффективным средством общей превенции, средством, способным оказывать влияние на общественное правосознание.

4. Единственной целью и сверхзадачей уголовного наказания может выступать только духовно-нравственное преображение преступника, его покаяние. Именно смертная казнь может выступать средством достижения такого преображения. Ведь для людей закоренелых во грехе, смертная казнь является единственным основанием их покаяния. Пожизненное заключение здесь напротив выступает основанием исключающим покаяние, хотя исключения возможны.
Таким образом, мы считаем, что смертная казнь должна реально применяться. В целях обеспечения высокого уровня нравственного и духовного состояния общества, а также как средство достижения сверхзадачи уголовного наказания.

Литература
[1] Владимир Соловьев Оправдание добра / Отв. ред. О. А. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, Алгоритм, 2012. — С. 450.
[2] Анисин А.Л. Смерть по закону (аналитика основоположений) // Проблемы философии права и государства : сборник научных статей. – Тюмень : Тюменский юридический институт МВД РФ, 2000. – Вып. 1. – С. 51.  
[3] Владимир Соловьев Оправдание добра / Отв. ред. О. А. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, Алгоритм, 2012. — С. 465.
[4] Краткая характеристика состояния преступности в Российской Федерации за январь 2016 года. Официальный сайт Министерства внутренних дел Российской Федерации.
[5] Волконская Е.К. Современные тенденции рецидивной преступности. Вестник Воронежского института МВД России. №4/2014. С. 63.
[6] Hood R. The Death Penalty: A World-wide Perspective. – Oxford : Clarendon Press, 2002.
[7] Анисин А.Л. Смерть по закону (аналитика основоположений) // Проблемы философии права и государства : сборник научных статей. – Тюмень : Тюменский юридический институт МВД РФ, 2000. – Вып. 1. – С. 52.
[8] Владимир Соловьев Оправдание добра / Отв. ред. О. А. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, Алгоритм, 2012. — С. 467.
[9] Анисин А.Л. Смертная казнь как нравственная проблема // Традиция. Духовность. Правопорядок : материалы третьей всероссийской научной конференции (16–17 мая 2008 г.) / под общ ред. А. И. Числова, С. А. Шестакова. – Тюмень :Тюменский юридический институт МВД России, 2008. – С. 71.
[10] Анисин А.Л. Смерть по закону (аналитика основоположений) // Проблемы философии права и государства : сборник научных статей. – Тюмень : Тюменский юридический институт МВД РФ, 2000. – Вып. 1. – С. 53.
[11] Анисин А.Л. Смертная казнь как нравственная проблема // Традиция. Духовность. Правопорядок : материалы третьей всероссийской научной конференции (16–17 мая 2008 г.) / под общ ред. А. И. Числова, С. А. Шестакова. – Тюмень :Тюменский юридический институт МВД России, 2008. – С. 72.
[12] Анисин А.Л. Смертная казнь как нравственная проблема // Традиция. Духовность. Правопорядок : материалы третьей всероссийской научной конференции (16–17 мая 2008 г.) / под общ ред. А. И. Числова, С. А. Шестакова. – Тюмень :Тюменский юридический институт МВД России, 2008. – С. 71.
[13] Кистяковский А.Ф. «Исследование о смертной казни» Автограф, Тула, 2000 С. 62.
[14] Анисин А.Л. Смертная казнь как нравственная проблема // Традиция. Духовность. Правопорядок : материалы третьей всероссийской научной конференции (16–17 мая 2008 г.) / под общ ред. А. И. Числова, С. А. Шестакова. – Тюмень :Тюменский юридический институт МВД России, 2008. – С. 70.
[15] Анисин А.Л. Смертная казнь как нравственная проблема // Традиция. Духовность. Правопорядок : материалы третьей всероссийской научной конференции (16–17 мая 2008 г.) / под общ ред. А. И. Числова, С. А. Шестакова. – Тюмень :Тюменский юридический институт МВД России, 2008. – С. 72.